Неизданный дневник Марии Башкирцевой и переписка с Гюи-де-Мопассаном

/ пер. с франц. под ред. М. Гельрота

— Ялта: Книгоиздательство «Джалита», [1904].

ХХIХ, 250, [2] с.: 4 л.ил. 17х13 см.

В составном переплёте времени издания. В хорошем состоянии.

Откровенный, скандальный, эмоциональный дневник безвременно ушедшей художницы был опубликован родными после её смерти и прославил её на всю Европу и Россию.

Мария Константиновна Башкирцева (1858/60–1884) родилась на Украине, но большую часть жизни провела во Франции, скончавшись от чахотки в Париже. Её картины представлены в Русском музее, Третьяковской галерее, крупных музеях Ниццы, Парижа, Амстердама. Она стала первым русским художником, чьи картины появились в Лувре.

Однако большую известность ей принёс личный дневник, впервые опубликованный во Франции в 1887 году и ставший за рубежом литературной сенсацией. До этого из женских дневников европейцы читали только изданные в 1862 году целомудренные мемуары Эжени де Герен, посвятившей свою жизнь больному брату.

Дневник Башкирцевой был совсем другого толка. Образ юной, красивой, талантливой, в то же время чудовищно амбициозной и самовлюблённой девушки, так долго страдавшей от неизлечимой болезни и так рано умершей, поражал воображение. Её склеп с часовней на время стал литературным салоном.

В России дневник Башкирцевой встретили неоднозначно. Лев Толстой посчитал его искусственным, Чехов – «чепухой», Кони – «больным и гнилым» произведением, Валерий Брюсов увидел в героине своё отражение – «это я сам», Марина Цветаева была очарована им и посвятила памяти художницы сборник стихов.

Только в 1980 году стало известно, что мать Марии Башкирцевой и первый французский издатель дневника сильно сократили рукопись, а некоторые места исправили по своему усмотрению. Полный вариант вышел уже в наше время сначала во Франции и был переведён на русский язык.

Данное издание дополнено перепиской Башкирцевой с Ги де Мопассаном. Мария первой написала Мопассану и заинтересовала его своей эрудицией, прекрасным слогом, остроумием, напористостью и характером. Французский писатель не знал, с кем переписывается, и «принял игру» слишком поздно, когда Мария уже потеряла к ней интерес. Она резко оборвала общение. Мопассан раскрыл личность собеседницы вскоре после её смерти.