Достоевский, Ф.М. Братья Карамазовы. Первое издание

Роман в четырёх частях с эпилогом

В 2 т. Т.1-2 — СПб.: Типография брат. Пантелеевых, 1881.

Т.1. Части I и II. 499 с.

Т.2. Части III и IV. Эпилог. 699 с. 20,5х15 см.

В специально изготовленных полукожаных переплётах. В очень хорошем состояянии.

Первое отдельное издание последнего романа Фёдора Михайловича Достоевского (1821–1881). Последняя прижизненная книга, «книга итогов», квинтэссенция житейского опыта и сорокалетней литературной деятельности великого русского писателя и мыслителя. С начала 1879 года роман частями печатался в «Русском вестнике». Параллельно Достоевский много выступал, читал публично самые сильные отрывки из романа – «Мальчик у Христа на ёлке», «Великий инквизитор». Публика осаждала Фёдора Михайловича, заваливала письмами, обращалась с просьбами, советами. Выход отдельной книги ждали как манны небесной. Наконец к рождеству 1880 года, как и планировалось, вышло отдельное издание. Половину трёхтысячного тиража раскупили за несколько дней – ажиотаж был небывалый.

За 10 лет роман выдержал 7 переизданий, но эта первая публикация стала крупнейшим событием в культурной жизни России второй четверти XIX века. За первым и единственным прижизненным книжным изданием «Братьев Карамазовых» сегодня охотятся коллекционеры всего мира, оно встречалось на «Сотбис» и других престижных аукционах.

Фёдор Михайлович Достоевский был невероятно счастлив, что «роман кончен», шутил, что «намерен ещё 20 лет жить и писать», вынашивал замысел продолжения «Карамазовых» – «жизнеописание-то у меня одно, а романов два». Однако ещё в конце 1879 года, двоюродный брат жены писателя, доктор М.Н. Сниткин, сообщил Анне Григорьевне, что болезнь Фёдора Михайловича «сделала зловещие успехи» и «эмфизема может угрожать жизни». Достоевский умер через месяц после выхода двухтомника.

Как писала позже в воспоминаниях Анна Григорьевна, даже если бы Фёдор Михайлович и смог оправиться после разрыва артерии, он не пережил бы потрясшее страну 1 марта 1881 года известие о гибели царя-освободителя, которого боготворил. Самой судьбой было предначертано, чтобы «Братья Карамазовы» стали последним творением Достоевского. Словно предчувствуя это, Достоевский с особой тщательностью создавал свой шедевр. Три года «каторжной работы» потребовали «Карамазовы», и в этот раз Фёдор Михайлович не спешил, хотя обычно тратил на романы не больше года и гордился тем, как быстро их пишет.

Стремясь к максимально достоверному изображению действительности, Достоевский консультировался с юристами Адрианом Штакеншнейдером и Анатолием Кони по поводу судебных процедур, с медиками – насчёт болезни Ивана Карамазова, с педагогами – о детях, воспитательных домах и гимназиях. Предшественником «Братьев Карамазовых» стал «Дневник писателя», в котором Достоевский собирал факты, наблюдения, размышления, заметки для своего будущего творения.

В романе нашли отражение два реальных случая, сильно потрясших Фёдора Михайловича. Ещё на каторге он познакомился с Дмитрием Ильинским, отбывавшим наказание за убийство отца, хотя был невиновен. Позже невиновность Ильинского была доказана, и мысль о «загубленной смолоду жизни» много лет не давала Достоевскому покоя, воплотившись в итоге в фабуле «Братьев Карамазовых». Когда писатель уже работал над планом романа, умер его сын Алёша. Страшная трагедия, а позже поездка в Оптину пустынь – беседы со старцами и монахами – дали Достоевскому богатый материал для первых книг романа и сюжетной линии, связанной с Алексеем Карамазовым и старцем Зосимой.

Как и большинство прижизненных книг Достоевского, двухтомник был подготовлен и издан усилиями Фёдора Михайловича и главным образом его жены Анны Григорьевны, что придаёт этим книгам особую ценность. С 1873 («Бесы») и до 1911 года Достоевская издавала книги супруга; была корректором, бухгалтером, отвечала за продажу книг, вела переписку с подписчиками.

По данным Thomson Reuters, Фёдор Достоевский до сих пор остаётся самым влиятельным и цитируемым в мире русским автором. Цитаты из «Братьев Карамазовых» были найдены даже в трудах по белковой химии. Роман переведён почти на все языки мира, имеет бесчисленное количество отечественных и зарубежных инсценировок и экранизаций. Ярким объяснением этого феномена могут послужить слова художника Ивана Крамского. В письме Павлу Третьякову от 14 февраля 1881 года он поделился своим впечатлением о романе: «После «Карамазовых» (и во время чтения) несколько раз я с ужасом оглядывался кругом и удивлялся, что всё идёт по-старому, а что мир не перевернулся на своей оси… Это нечто до такой степени пророческое, огненное, апокалипсическое, что казалось невозможным оставаться на том месте, где мы были вчера, носить те чувства, которыми мы питались, думать о чём-нибудь, кроме страшного дня судного».